Халва

 «Лето – это маленькая жизнь». Откуда ветер жизни? С  Кутсайоки.  Река с добрым лицом.

17-ое июля. Кандалакша. Багрянец ночи. Забросчик Валера вынырнул на перрон – не подвел. Все привычно, но нет двоих проверяющих, что забирают список группы. И я сую лист обратно в папку.  Наш состав – восемь единиц – у состава железнодорожного. «Семь стариков и одна девушка». Шутники в свежем обретенье пространства и воли, но с приятием некой  дисциплины. А не то… «Кавказский» с привязанным навечно спасконцом,  «ОБАНА» и «Маманя». Да и прочего в ящике с ломом немало. Все ж, последнее слово за «Шляпой».  Порог-перевертыш. У меня с ним счет  2:2.

Х а л в а

Итак, год  2011. Север Карелии. Порог «Шляпа». Снова он – коварный меланхолик, хитрющий напомаженный гусь. Тусклым вечером вижу его, как днем. Он обернул Витю и меня три года назад. Нос подкинуло монеткой в небо. С тех пор Витенька зачастил в Сингапур, спрыгнул с башни в четверть километра и влюбчив стал в воду.

- А что… если сходу?- сказал  Вите, выбираясь на мелкий песочек,- байдарка не разгружена. Тяжесть есть.  Пройдем  порог, и сразу ужин готовим.

Витя оживился. Поквитаться со «Шляпой» надо.  Решено: сигнальщиком будет Саша Антилевский.  Маху  не даст, как прошлый раз – Вася: завел в провал между плит. Страховщик - Миша с морковкой. Молодо-зелено - опыт наберется.

Так… поехали. Я бы на месте Вити вообще не шел, но вижу – хочется, а годы пройдут – перехочется. Подходим к плитам. Вода спокойная – замерла, будто раскинулась к ночлегу. Ерзаю: пора бы с горки вниз, да низа – кхе-кхе - не видно. Иду пятый раз, а не привыкну. Заноет струнка мелко и тревожно: «Куда?». Время вопросов в сторону  - ты на гребне.

Рука сигнальщика накренилась:  «Давай правей». Вид распахнулся. Открылся низ. «Да как же… высоко, елки-палки! Второй этаж. На первом - серп воды, и серый монолит - твердая не смачная «халва».

Съехали ! То-то радость и факт доведенного дела. Постой-ка ! А что… мы так мчимся ?  Всецело тормозим, но это смешно: скорость колоссальная.  Ее не загасить, не унять. Метры сокращаются. Ахнул: «Таран в халву» ?

-В «халву».

 Нос отведал ее с размаху. Витя–матрос и я не объясним «как и что». Так вышло, и, значит, Витеньке в 19.30 крепко не повезло. Борт подмяло прухой. Небо опрокинулось. Нос взрыло на стенку, потянуло вбок по щербинам и - вниз. «Где спасательный конец?!». C берега взвился. «И что?!». Пресекся. «Веревка короткая»,- клялся Михаил. «Где матрос?». Загнало в шпангоут. Там - в носу под водой -  воздух с остановившимся временем  19.30. Наверху другое.  Я меж бортом и скалой. Оглянулся – не поверил. Знакомый до зернышка порог, но… «Федот, да не тот». Я у стены. Громада с мясом воды вбивает почтительный ознобец. Валюсь вдоль стенки.  Едва не черчу плечом. Весло-то вырвалось, ушло. Гуляет само по себе. Вот, встало торчком, пошло гонять воздух по кругу. Низ весла – в «грунте», в  тисках прухи. Этот «грунт» и меня обложил, и раскладывает на разные стороны. «Пусть себе…, но  где Витя?!». Ощутимо подтягивает под корму. Я - резиновый мячик - крепче за обвязку. Летаю вверх-вниз и вижу: «Шляпа» в замыслах про нас.

 Прижим вроде проскочили. Поворот и его круговорот. За ним – игра «в рулетку», что помилует, иль кинет в зубец.  А сколько прошло – как вдруг перевернулись? Всего-то - несколько секунд. Но зато впереди - «щебень и бетон», чтоб счет 3:2 – окончательно.

Выдох зрителей. Витя вырвался из-под борта. Увидел глаза мои, устремленные… в зубец. В гнилось его. Пруха  туда «спичками, ящиками, хрящиками». Спички есть, и хрящики наши - при нас. «Ой есть, что беречь».

Витю приела воронка поворота.  Наехал «Таймень». Подался в обратный ход, заминая круговерть. Водица выстроилась. «Таймень» замер, присмирел. Тут Виктор и «цап его» за нос. Тело  воды, заполонившее судно, веско стронулось. Прицел - в зубец. Пруха туда столбом и… вдрызг. Крошево. «Зачем  катамаран не выставил на страховку? Рано «Шляпу» в карман сунул. Эх-ма! Жестянка мятая».

Слышу бунт  ускорения. Маршрут – на гряду, а хуже - в зубец. Живой мягкой плоти это ни к чему. Вот бы, крылья сейчас к спасжилету. А почему бы за миг не помечтать ? Вон, баржа с банькой из-за порога торчит. Негой веет. Мне смутно. Радуют лишь сапоги-болотники, перетянутые резинкой в голенище. В болотниках - воздух. Не тянут ко дну. «Как там Витя – боец в первом ряду ?». Поймал мое весло. Двух ему - много, а я без весла – никто. До зубца - секунд десять твердого смятенья. Поджал под себя корму, чтоб выше видеть и площе лечь на воду. Кино крупнеет. Зубец мрачный угрюмый - тьфу.  Ниточка связи с ним крепче. Гряда надвинулась. Рваная линия. Звук липкий, клеем мазаный. С берега Василий «поливает» видеокамерой.  Другая его обязанность – страховщик. «Ёперный театр!»,- сказал бы он сам. Витя прирос к носу, и все - ничего, только - захолонуло.  Зашипел в зубы:«Ох-ты ех-ты».

Готово !!! Нос по  зубцу. Навалило. Его скошенная грань – мокрый наждак. Прижаться щекой к неровному холоду и проснуться. Мне руку разжать, обвязку выпустить, да кровь гремящая - дегтем мазаная - съежилась. Витя нос отпустил. Корма и я дали перевес. Байдарка - секундная стрелка. Зубец – ось часов. Понесло «стрелку» против хода часовой.  «Накрути удачу». Я ноги к поверхности поднял. Кто знает, что…  в глубине? Щель попадется не к делу. Удар. Подводный ряд. Невидные глыбы приняли центр и корму. «Таймень» зарылся кормой на дно. Синяя длинная заноза. Верхушка выпирает. Витя ушел в бочку. Я повис на  петле обвязки. Как давит вода! Напор выше сил. Рванул брус каркаса. «Таймень» ни гугу. Как говаривал человече: «Чем круче мерседес – тем дальше в деревню за трактором». Нужен трактор в порог.  Меня подвернуло, накрыло. На миг - небо в глаза. Тусклое небо неправильных вещей. Я – заноза в потоке, только - заноза короткая и красненькая, цветом спасжилета. Бессмысленно жить под водой. «Кхы». Вышибло. Соскользнул в другой расклад, а небо – все такое ж отеческое. «Шляпа» из утробы: «Привет, зява». Я вылетел за рамку Васиных кадров.

Итак, Витю кинуло слева. Я описал  зуб справа. Витя впереди.

- Цел?

Кивнул. Я подумал:«До чего полезно - прыгнуть с башни в четверть километра». Проведав здоровье, я саженками на берег. Здесь моются в бане. Девушка вышла, уставилась в зубец и «Таймень», что скорчились в груду. Поежилась. Эта дрожь отдалась во мне.

 Хлопоты: как вырвать байдарку? Каюк ей прописан, но держится. Я провязал по кильсону два березовых древка.

Соседняя группа. Катамаранщик Сергей:

- Если помощь надо – мы здесь.

Вася закончил съемку. Качает баллоны катамарана. От такого бездействия -«люк на печенке». Тороплю:

- Ты бы… сала еще поел.

 Сел на баллон за спину Валеры. Десант. Буду прыгать на байдарку.

- Слева не пройдете,- сказали,- бочка не пустит.

Катамаран несет в степь.

-Правей!- заклинаю. Со спасконцом и ножом  готов к выброске. «Шляпа» крутит, вожжает. До бочки - метр. Вася уперся.

-Правей, еще и еще!- молю и требую. Катамаран хищно вывернулся, вылетел к зубцу. Я привстал с баллона. Напряг ноги к прыжку. Вот она, ласточка – так называю «Таймень». Вот она, так близко, что в  глазах – только цвет оболочки. Синий цвет, залитый прухой. Баллон катамарана хрясть по синему. Удар. Толчок. Сбило в воду. Боком по «Тайменю». Отставить! Назад ! Хвать  лямку. Крутнулся катамаран. Поджал меня, протер по «ласточке». В спасжилете хрустнули пластиковые бутылки. Звук слышный громкий.

- К черту такие спасработы,- выругался Вася,-  шеи сломаем. И гаркнул: «Где Петрович ?». Петрович – это я.

Синее отстало. Катамаран проминает бочку. Крепче за лямку. Уходим к берегу. Сбоку баллона рассекаю воду. Наверх не взобраться. Тикает десятый час. Холодно. Колотит. Времени нет – греться. В байдарке – билеты на поезд.

Синяя «заноза» осунулась глубже. Слой прухи над ней толще. Обжала  и с носа пылит петушком. Вася категоричен:

- Сломали каркас, когда вдарили баллонами! Все. Хана ему.

Зрителей густо на берегу.

- Надо спешить,- слышу говор.

- Такого не видел,- сказал Алексей – смотритель баржи.- Кошку надо, и дернуть за каркас. Иначе... никак.

Я околел, но это уходит. Главное: «ласточка» и билеты. И паспорт. Не поедет Витя в Сингапур. Зубец брать справа.

- Туда не попадем,- сказал Вася.

Взвыла бензопила. Алексей, что с баржи, вырезает из балки вагона длинный болт. Тиски есть. Будут гнуть с Василием кошку.

Соседи катамаранщики не в стороне. Сергей бросил полосатый фал на плиту. Толщина - два сантиметра. Что с ним делать?! – не представляю.

- Берите. Длины хватит.

22.30. Катамаран соседей  ткнулся в зубец с обратной стороны. «Вот ведь можно подойти!». Сергей и Валентин меня забросят.

- Пойдем «Шляпу» с самого верху,- сказали,- под скалу по-другому не попадем.

Сел на раму, покрытую ковриком ПВХ. «Шляпу» пассажиром еще не брал.

Трет к «халве». Валек оттолкнулся в стену веслом. Стелемся по скале. Завихренье на 180. Погнало  в степь. Надо сечь струю. Суставы на вывихе. Пруха на выверте. Баллон. Зубец. Тыц и… за него. «Мимо ! Кхы…кхы». Ну давай-давай – цепляйся за «сало» воды. Откинуло в степь. Надо к берегу. Обнос вверх, и в порог – по-новой. Но нет… удержались. Кружим второй и третий раз. Ребята в мыле. «Сало» воды - вцепиться, засечься ! «Ласточка» рядом. «Хоп-хоп» и мысленно –  там.

- Табань,- кричу Сергею,- давай, - Вальку.

Не слышат и ладно. Рвут жилы. Серьезно. По-мужицки.

Четвертая попытка. Баллоны вдруг обняли зубец. Осталось – шагнуть.

Олег Воробьев,

Минск

9.12.2011

правка 14.10.2012